Свобода превыше всего: Дело повара Николаева

Пия чай и щелкая пультом, наткнулся на фильм «Город Зеро» по «Культуре» — и снова залип. Я залипаю на этот фильм каждый раз. Я ностальгирую на него, как ветераны на ВОВ, а, точнее, на свою молодость. Я прожил лучший кусок жизни в этом государстве лжи и абсурда, кафкианской фантасмагории и античеловеческих принципов. Я улыбаюсь и внутренне плачу, когда смотрю это гениальное кино. Меня восхищает длинная предпоследняя сцена, снятая без склеек, одной камерой и на одном дыхании, с 12-ю актерами, стоящими на тесном пятачке, большая часть из коих — звезды отечественного синематографа. Меня поражают точно подмеченные детали отношений и быта, удивительно подобранные типажи актеров и обстановки. Город. Завод. Трамвай. Занавески в сельском доме. Провинция. Россия... Это все мне знакомо. Я во всем этом вырос.
«Город Зеро» безграмотный плакальщик по невинно убиенному Совку Кара-Мурза, если память мне не изменяет, назвал гвоздем в гроб СССР. Или чем-то вроде того... Он почти не ошибся. Только, если это и гвоздь, то серебряный. Или осиновый кол — без разницы.
А в общем, это зеркало. И прощание с красно-русским абсурдом. О котором я сейчас пишу книгу. Настроенческую. Фактическую. Полемическую. Беспощадную. Вколачивающую еще один гвоздь...
Дело Ленина умерло. Дело повара Николаева живет и побеждает.